top of page

"ЕГИПЕТСКИЙ ТЕКСТ" ПЕТЕРБУРГА

Сфинксы на набережной Робеспьера:

городской фольклор

Самыми молодыми сфинксами являются скульптуры Михаила Шемякина, установленные в 1995 году на набережной Робеспьера, на левом берегу Невы напротив «Крестов». Правая часть лица сфинкса живая, левая – мертвая, зияющая пустой глазницей. Кого-то пугает обнаженный череп, кого-то (в петербургском контексте) –  живое лицо спящей девы.

У Еврипида Сфинга наслана на Фивы Герой в наказание за совращение Лаем юного Хрисиппа. Сфинга расположилась на горе близ Фив (или на городской площади) и задавала каждому проходившему загадку ("Кто из живых существ утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех?"). Не сумевшего дать разгадку, Сфинга убивала и таким образом погубила многих знатным фиванцев, включая сына царя Креонта. Удрученный горем Креонт объявил, что отдаст царство и руку своей сестры Иокасты тому, кто избавит Фивы от Сфинги. Загадку разгадал Эдип, Сфинга в отчаянии бросилась в пропасть и разбилась насмерть. Сохранилось сообщение о драме Эсхила "Сфинкс", где самой Сфинге приходилось отгадывать загадку, заданную  ей  Силеном:  "Что находится у него в руке, спрятанной за спиной, – живое существо или мертвое?". Так как Силен прятал в ладони птичку, которой быстро мог свернуть шею, то Сфинга не имела шансов дать верный ответ и должна была признать свое поражение. Сфинги Шемякина – это мемориал жертвам советского политического террора и репрессий. Место для памятника символично выбрано напротив известной ленинградской тюрьмы "Кресты", где в годы сталинских репрессий томились заключенные. Особых легенд об этих «зверях» пока нет. Но кое-кто утверждает, что они якобы помогают несправедливо попавшим за решетку заключенным вернуться домой.

Сфинксы на набережной Робеспьера:

художественная литература

По периметрам гранитных постаментов — медные таблички, на которых выгравированы строки из произведений В. Шаламова, Н. Гумилёва, О. Мандельштама, А. Ахматовой, Н. Заболоцкого, Д. Андреева, Д. Лихачёва, И. Бродского, Ю. Галанскова, А. Солженицына, В. Высоцкого, В. Буковского:

​

  • Все товарищи его заснули, / только он один не спит: / всё он занят отливаньем пули, / что меня с землёю разлучит… / Николай Гумилёв, 1917;

  • … Петербург! У меня ещё есть адреса, / по которым найду мертвецов голоса… / Осип Мандельштам, 1930

  • … Хотелось бы всех поимённо назвать, / Да отняли списки и негде узнать… / И если зажмут мой измученный рот, / Которым кричит стомильонный народ… / Затем, что и в смерти блаженной боюсь / Забыть громыхание черных марусь, / Забыть, как постылая хлопала дверь / И выла старуха, как раненый зверь. / И пусть с неподвижных и бронзовых век / Как слёзы, струится подтаявший снег, / И голубь тюремный пусть гулит вдали / И тихо идут по Неве корабли… / Анна Ахматова, 1935—1940;

  • … Вот они и шли в своих бушлатах — / два несчастных русских старика, / вспоминая о родимых хатах / и томясь о них издалека… /…Не нагонит больше их охрана, / не настигнет лагерный конвой, / лишь одни созвездья Магадана / засверкают, став над головой… / Николай Заболоцкий, 1947—1948;

  • … Нет! Не зодчим дворцы / создающим под солнцем и ветром / купола и венцы, / возводя в голубой окоём — / в недрах русской тюрьмы / я тружусь над таинственным метром / до рассветной каймы / в тусклооком окошке моём… / Даниил Андреев, 1956;

  • Я могу повторить то, что сказал раньше: / в правде нет страха. / Правда и страх не совместимы. / Дмитрий Лихачёв, 1987;

  • Прошёл январь за окнами тюрьмы / и я услышал пенье заключённых, звучащее в кирпичном сонме камер: / «Один из наших братьев на свободе». / Ещё ты слышишь пенье заключённых / и топот надзирателей безгласных, / ещё ты сам поёшь, поёшь безмолвно: / «Прощай, январь» / Лицом поворотясь к окну, / ещё ты пьёшь глотками тёплый воздух, / а я опять задумчиво бреду / с допроса на допрос по коридору / В ту дальнюю страну, где больше нет / ни января, ни февраля, ни марта. / Иосиф Бродский, 1961;

  • … Вы можете выиграть этот бой, но вы / всё равно проиграете эту войну. Войну / за демократию и Россию, войну, / которая уже началась и в которой / справедливость победит неотвратимо… / Юрий Галансков, 1966;

  • … Оттого все, кто глубже черпанул, / полнее изведал — те в могиле уже, не / расскажут. / Главного об этих лагерях — уже никто / никогда не расскажет… / Александр Солженицын;

  • Все взято в трубы, перекрыты краны, / ночами только ноют и скулят, / что надо… надо сыпать соль на раны, / чтоб лучше помнить — пусть они болят! / Владимир Высоцкий;

  • Несчастна страна, где простая честность / воспринимается в лучшем случае как / героизм, в худшем как психическое / расстройство, ибо в такой стране земля / не родит хлеба. Горе тому народу, в / коем иссякло чувство достоинства, ибо / дети его родятся уродами. И если не / найдётся в той стране хоть бы и одного, / чтобы взять на себя общий грех, / никогда уже не вернётся ветер / на круги своя. Владимир Буковский, 1995;

  • Запах лиственницы был слабым, но ясным, и никакая сила в мире не заглушила бы этот запах, не потушила этот зеленый свет и цвет. Слабый настойчивый запах — это был голос мертвых. От имени этих мертвецов лиственница и осмеливалась дышать, говорить и жить. Варлам Шаламов, «Колымские рассказы»

bottom of page